Перри Мейсон, адвокат, сидел за огромным письменным столом своего кабинета. В
уголке наискосок пристроилась его секретарша Делла Стрит. Кресло же для
посетителей было занято довольно миловидной особой Ритой Свейн.
На зеленом сукне стола стояла проволочная клетка с ярко желтой канарейкой,
которая скакала по жердочкам, хромая на одну лапку.
Перри Мейсон только закончил нашумевшее дело «о воющей собаке», которое отняло у
него массу сил и напряжения. Сейчас он собирался дать себе хотя бы маленькую
передышку и поэтому долго не соглашался принять девушку. Но любопытство, почему
Рита явилась в его контору с канарейкой, победило, и он пригласил ее к себе в
кабинет. Девушка принялась сбивчиво и непоследовательно объяснять причину своего
визита.
Оказалось, что ей понадобилась помощь адвоката из за своей сестры Розалинды, или
Рози, как она ее называла.
Рита рассказывала:
— И вот Рози вышла замуж за Вальтера Прескотта. Он работает в страховом
агентстве и женился на ней ради денег. Человек он шустрый, вертелся, крутился и
наконец выкачал у нее большую часть капитала. А теперь он грозит Рози крупными
неприятностями…
— Какого рода неприятностями? — спросил Мейсон, видя ее нерешительность.
— Из за Джимми.
— Кто такой Джимми?
— Джимми Дресколл. Рози встречалась с ним до того, как вышла за Прескотта.
— Мистер Дресколл по прежнему в нее влюблен?
Девушка решительно покачала головой.
— Нет, он любит меня.
— Отчего же скандалит ее муж?
— Джимми написал ей письмо.
— Какого содержания?
— Сначала Рози написала Джимми, жалуясь на то, что несчастлива с Вальтером.
Джимми посоветовал немедленно развестись. Объяснил, что Вальтер женился на ней
только ради денег и что ей следует смотреть на свое замужество исключительно как
на своеобразное вложение капитала, причем весьма неудачное, повлекшее за собой
крупную потерю денег. — Девушка нервно засмеялась. — Джимми во всем остается
бизнесменом. Он был в курсе финансовых дел Рози еще до ее замужества и знает,
сколько ей стоил Прескотт. Поэтому он так и написал.
— Теперь он больше не ведет ее дела?
— Нет.
— Письмо мистера Дресколла попало в руки Вальтера Прескотта?
— Совершенно верно. Понимаете, Рози не знает о наших с ним отношениях. Я никогда
в ее присутствии не упоминала имени Джимми. У меня имеются собственные средства.
После замужества Рози я поручила ведение своих дел Джимми Дресколлу. И мы с ним
подружились.
— Об этом ваша сестра не знает?
— Нет. Во всяком случае, мне так кажется.
— Каковы намерения Прескотта в отношении письма?
— Он собирается возбудить дело о разводе под предлогом того, что она сохраняет
любовную связь с Джимми. Он хочет отомстить ему за откровенное письмо.
Мейсон покачал головой.
— Я не занимаюсь бракоразводными процессами!
— О! Но этим вы должны заняться. Ведь я вам еще всего не рассказала.
Мейсон глянул через стол на Деллу Стрит, слегка улыбнулся и сказал:
— В таком случае расскажите все.
— Вальтер выманил у Рози около двадцати тысяч долларов, пообещал, что вложит их
в какое то выгодное дело, где она сможет получить более десяти процентов прибыли
при возможности по первому требованию изъять основной капитал. А теперь он
отпирается от всего, божится, что он не должен ей ни одного пенни.
— Может ли она доказать, что давала ему деньги?
— Боюсь, что нет. Вы же знаете, что ни одна женщина не станет требовать расписку
у своего мужа! У Рози были кое какие акции, она отдала их Вальтеру и велела
продать, чтобы вложить деньги в то прибыльное дело. Вальтер не отказывается от
того, что продал ее бумаги, но утверждает, что все деньги отдал Рози. Партнер
Вальтера Прескотта сказал, что Вальтер не только не вложил деньги в дело, но,
наоборот, востребовал часть капитала. Вальтер обманул Розалинду, а теперь он еще
собирается с ней развестись, предъявив позорное обвинение.
— Понятно, — кивнул Мейсон. — И все же я считаю, что вам разумнее обратиться к
другому адвокату, специалисту по семейным тяжбам…
Но Рита прервала его:
— Нет, в данном случае вы один можете помочь. Как вы не понимаете, может
случиться Бог знает что!
— Это вы меня не понимаете. Меня не интересуют бракоразводные процессы. Я люблю
загадки, кипение страстей, люблю распутывать сложные ситуации. Я искренне
сочувствую вашей сестре, однако ее дело не по моей части. В городе сотни опытных
адвокатов, которые охотно возьмутся защищать интересы миссис Прескотт.
У девушки задрожали губы.
— Я бы хотела, чтобы вы хотя бы выслушали меня до конца. Потом, видимо осознав
тщетность своих просьб, она поднялась и потянулась за клеткой с канарейкой.
Мейсон ее остановил.
— Подождите минуту, меня заинтриговала ваша канарейка. Вот уже полчаса я ломаю
себе голову над тем, чего ради вы принесли ее в мою контору.
— Как раз об этом я и хотела вам рассказать, только вы никак не даете добраться
до этого момента.
— Так не медлите же! А то мне придется мучиться весь день, пытаясь отыскать
логическое объяснение.
— Утром я была в квартире Рози, подстригала канарейке коготки маникюрными
ножницами. Это приходится делать Довольно часто. Как раз когда я занималась этим
делом, пришел Джимми. Он сказал мне, что любит меня. И крепко меня обнял.
Канарейка вырвалась у меня из рук. В этот момент Перед самым нашим домом
произошла авария, столкнулись Две машины. Я выглянула из окна и заметила, что за
нами с Джимом наблюдает миссис Надоеда. При аварии был ранен человек. Джимми
побежал туда помогать. Полицейские записали номера столкнувшихся машин, а заодно
и номера водительских удостоверений. Теперь Джимми могут вызвать в Качестве
свидетеля. Полиция выясняет виновника аварии и Размеры полученных повреждений. И
получится, что Вальтер узнает из газет, что Джимми без его ведома приходил к
нему в дом, обвинит его в… и… и… пропади все пропадом! Я ненавижу такие сплетни!
Она раскрыла сумочку, вынула из нее маленький платочек и принялась с
ожесточением вытирать слезы.
Мейсон поудобнее устроился в кресле и удовлетворенно вздохнул:
— Дорожная авария, любовная история, хромая канарейка и миссис Надоеда. Что
может быть лучше? Мне все таки кажется, что в конце концов я возьмусь за дело
вашей сестры. Во всяком случае, мне необходимо знать все подробности.
Перестаньте плакать и расскажите мне про миссис Надоеду. Рита Свейн
высморкалась, выдавила из себя подобие улыбки и сказала:
— Я терпеть не могу плакать. Обычно из меня слезинки не выдавишь, а вот сегодня…
Только не думайте, мистер Мейсон, что я разревелась специально, чтобы вас
разжалобить. Просто не сумела справиться с собой.
Мейсон кивнул и спросил:
— Кто такая миссис Надоеда?
— Это мы ее назвали Надоедой, потому что она обожает совать свой нос решительно
во все дела. Вообще то ее зовут Стелла Андерсон. Она вдова. Живет в соседнем
доме. Она постоянно находится на своем наблюдательном посту возле окна или же
собирает сплетни по всей округе.
— Джимми вам сказал, что любит вас?
— Да.
— Это случилось в доме Розалинды?
— Да.
— Как получилось, что Джимми явился туда со своими признаниями, и где в тот
момент была сама Розалинда?
— Понимаете, — Рита вытерла с лица последние следы от слез, — когда Вальтер
нашел письмо Джимми, он стал закатывать невероятные сцены. Вопил, что Джимми —
любовник Рози. Вальтер грозился ее убить, изуродовать и так далее. Рози
показалось, что он сдержит свои угрозы. Поэтому она потихоньку улизнула из дома
и не смела вернуться назад.
— Когда все это было?
— Точно не скажу. Утром, около девяти или десяти часов. В начале двенадцатого
Рози позвонила по телефону, рассказала, что случилось, и попросила меня
отправиться в это логово разъяренного льва, уложить кое какие вещи в чемодан,
находящийся в кладовке возле спальни. Живет она в доме номер 1396 по Эльзас
авеню. Вальтер купил этот дом, когда они поженились. Я живу в квартале от них.
— У вас есть ключ от дома?
— Нет.
— Как же вы попали в дом?
— Рози выскочила из дома и не закрыла за собой дверь, Вальтер ведь грозился ее
прикончить, тут уж было не до ключей и замков!
— Ну а канарейка? — Это любимица Рози, она живет у нее много лет. Рози хотела,
чтобы я увезла ее к себе. Вальтер, конечно, свернул бы канарейке шею, чтобы
досадить Рози. Он просто взбесился, когда узнал, что Рози удрала.
Мейсон понимающе улыбнулся.
— Все ясно. Мое любопытство удовлетворено. Вы понимаете, что я удивился при виде
девушки, разгуливающей по городу с канарейкой в клетке. После вашего объяснения
загадка превратилась в обычную скучную Историю.
Рита вспыхнула:
— Вопрос о счастье и благополучии моей сестры вы называете «обычной скучной
историей»! После этого мне остается только извиниться за напрасно отнятое у вас
время.
Адвокат усмехнулся.
— Не надо кипятиться. Я честно заплачу за свое любопытство. Так что продолжайте
свой рассказ.
— Так вы согласны защищать Рози?
Мейсон кивнул головой.
У девушки просветлело лицо.
— Прекрасно! Огромное вам спасибо!
— Не стоит благодарности, — устало ответил Перри Мейсон, — меня заинтересовала
канарейка, я сам стал приставать с расспросами. Теперь придется расплачиваться.
Но я могу выступить по бытовым вопросам только в качестве вашего поверенного.
То, что меня это мало интересует, пусть вас не беспокоит… Итак, мистер Дресколл
сказал вам, что он вас любит. Не так ли?
Рита молча кивнула.
— Говорил ли он вам об этом раньше?
— Нет, никогда, — ответила девушка, не отводя глаз от канарейки.
— Но вы, разумеется, догадывались о его чувствах?
— Вполне уверенной я не могла быть, — тихо ответила Девушка. — Он мне очень
нравился, и я надеялась, что тоже нравлюсь ему. Однако объяснение произошло
столь внезапно.
— А каким образом он попал в дом миссис Прескотт?
— Джимми сначала заехал ко мне в пансионат. Он когда то помог тамошнему клерку,
дав ему стоящий совет в отношении денег. Поэтому клерк рассказал ему, что я
разговаривала по телефону с сестрой, сильно волновалась и сразу поехала к ней.
Поэтому Джимми и поехал следом.
— Иными словами, клерк подслушал ваш разговор?
— Не уверена. Он знает голос Рози, а когда я выходила, то сказала, куда еду.
— Таким образом, мистер Дресколл отправился в дом Прескотта?
— Да. Я же говорю, дом этот находится за квартал от моего пансионата.
— Вы уже были там?
— Да.
— Что случилось потом?
Рита избегала глаз адвоката.
— Ну, мы поговорили о разных разностях. Я держала в руках канарейку, подрезала
ей коготки. А тут Джимми как схватит меня в объятия. Он стал говорить о том, как
он меня любит. Канарейка, разумеется, вырвалась. А потом, когда я пыталась ее
поймать, раздались ужасный скрежет и треск. Естественно, мы оба подбежали к окну
общей комнаты — до этого мы были в солярии. На дороге столкнулись две машины:
крытый грузовик и легковая. Разумеется, легковая была сильно повреждена.
Водитель был ранен. Джимми выскочил из дома, чтобы помочь раненому выбраться из
машины. Шофер грузовика страшно испугался. Он сказал, что лучше он сам доставит
пострадавшего в больницу, чем дожидаться «скорой». Так что они с Джимми уложили
его в кузов грузовика, и тот уехал.
— Джимми вернулся домой?
Рита кивнула.
— Что случилось потом?
— Мы обсудили сложившуюся ситуацию, и я сказала, что Джимми лучше поскорее
уехать, потому что Вальтер и без того зол на него, а если еще и узнает, что в
его отсутствие Джимми приходил к ним, тогда вообще на него не будет никакой
управы. Вы ведь понимаете: если приедет полиция, то Джимми непременно вызовут в
качестве свидетеля. И потом, мог вернуться водитель грузовика, чтобы уговорить
Джимми. Так или иначе, но Джимми непременно угодил бы в эту историю. Не говоря
уже о миссис Надоеде, которая видела, как мы с Джимми…
— Короче, Джимми поспешил уйти?
— Да, но миссис Надоеда, по видимому, позвонила в полицию и сообщила об аварии.
Случилось так, что в тот самый момент, когда Джимми выходил из ворот, он
прямиком угодил в объятия двух полицейских, только что подъехавших на
радиофицированной машине. Они, естественно, принялись его расспрашивать,
записали его имя, адрес, даже велели показать водительские права.
— Когда это было?
— Два или три часа назад. По моему, авария произошла где то около полудня.
— А когда вам звонила Розалинда?
— Где то между десятью и одиннадцатью. Точно не помню.
— Хорошо. Если вы хотите, чтобы я защищал интересы вашей сестры на
бракоразводном процессе, нам для начала надо с ней встретиться.
Рита кивнула головой. Потом с таинственным видом наклонилась к Мейсону:
— Послушайте, мистер Мейсон. Не лучше ли было бы устроить все таким образом,
чтобы Вальтер вообще ничего не узнал про визит Джимми? Понимаете, Рози ведь ушла
из дома и Вальтер может решить, что Джимми имеет к этому самое непосредственное
отношение.
— Будучи влюбленным в вас?
— Но ведь Вальтер этого не знает!
— Почему же вам не объявить о вашей помолвке?
— Потому что люди могут подумать, что тут дело нечисто: что это все придумали,
чтобы обмануть Вальтера и спасти Розалинду.
— Ага, значит, вы тоже подумали о такой возможности, не так ли?
— Подумала. Понимаете, это логическое умозаключение сделает любой человек. Вот я
и решила: главное — это уладить дело с аварией. Если виновник столкновения —
владелец легковой машины, он не станет предъявлять иска. Если же виноват шофер
грузовой, то нельзя ли уладить дело мирным путем, предложив уплатить за поломку.
Тогда Джимми не фигурировал бы на суде в качестве свидетеля. Тогда никто не
узнает, что он приходил в дом Розалинды.
— Пострадавший получил серьезную травму?
— Не знаю. Он был без сознания, когда Джимми помогал водителю уложить его в
грузовик.
— Вы не знаете, чей это был грузовик?
— На нем была надпись «Компания торговых перевозок».
— А что вы запомнили о легковой? Девушка сообщила номер машины 6Т—299.
Мейсон поручил Делле Стрит соединить его с частным сыскным бюро Пола Дрейка, сам
же продолжил свои расспросы о сестре Риты.
— Я не знаю, откуда мне звонила Рози. Но как только я получу от нее весточку, я
дам вам знать, — пообещала девушка.
Она записала свой адрес и номер телефона, спросила у Мейсона, не надо ли
заплатить аванс за ведение дела.
Мейсон отказался, сказав, что составит счет по завершении дела.
В этот момент он заметил у нее в сумочке толстую пачку денег.
— Господи, вы всегда таскаете при себе такие суммы?
— Нет, конечно, но я решила, что принято платить вперед. Поэтому по дороге сюда
я заехала в банк и взяла две тысячи фунтов.
Мейсон расхохотался:
— Дорогая леди, такие деньги не требуются даже для ведения самого запутанного
дела об убийстве!
